Сельский голова из Татарбунарского района, вернулся с АТО

Олег Георгиевич Бойко, наверное, единственный сельский голова в Одесской области, который добровольцем  ушел в зону АТО.

Многие односельчане  его поступка так и не поняли, ведь по закону те, у кого трое детей, не подлежат мобилизации,  а у Олега  их аж шестеро! Но те, кто хорошо знают  его характер, не удивились. Стоять в стороне и наблюдать не привык. Как сам объяснил, не мог смириться с тем, что из его родного села Нерушай не было мобилизовано ни одного человека (сейчас ситуация уже изменилась. Не сельский голова ли оказался легким на почин?). Родные, друзья, сослуживцы, коллеги, хоть и тревожились за судьбу Олега, но в душе гордились таким его поступком, на который не каждый решится.

Увидеть, как военный молох перемалывает судьбы  и жизни  людей,  ему, медработнику, приписанному к 61-му мобильному военному госпиталю,  довелось с первых же дней пребывания на передовой. Волею судьбы с колонной санитарных машин оказался  в самой жаркой точке – под Иловайском, где попали в окружение и были практически уничтожены на выходе из «котла» тысячи украинских бойцов.  То, что там было, словами описать невозможно.  Вывозить убитых доводилось КАМАЗами…

– Никогда не думал, что увижу войну не в кино, а наяву.  Страшно всем, ведь человеческая жизнь там висит на волоске. Летящий с неба кусок железа  цели не выбирает… А когда стреляет танк, содрогаются даже твои внутренности и волей-неволей ложишься на землю, — рассказывает Олег, которому повезло вернуться из зоны АТО живым и невредимым после трех месяцев пребывания на войне.  –  Приходилось быть под обстрелами «Градов», «Ураганов»,  видел, какие смертоносные осколки они несут, какие бывают ужасные ранения  от них…Те, кто помоложе, с не­окрепшей нервной системой, не выдерживали таких зрелищ, — были в шоке, их рвало …

ПОСЛЕ боя под Старобешевым  собирать убитых в составе мобильной группы пришлось  в тылу у боевиков. Как остались с товарищами живыми (нас было 15 человек), до сих пор называю чудом. Двигались мы по занятой сепаратистами территории.  «Командиров» там много, каждый со своим «бзиком» – один пропускает, другой нет. На одном из блокпостов выделили  нам  провожатых – российских военных. Но и это не сильно помогло, когда  нарвались на боевиков,  злых, агрессивных, только что вышедших из боя, в котором им хорошо досталось от украинской стороны. Они всех нас положили на землю, приставили к спине дула автоматов, угрожая расстрелять.  То, что мы медработники, к тому же абсолютно безоружные, на них не подействовало. Продержали нас  в таком  напряжении двое суток.  В конце концов отпустили…

В первые недели моего пребывания в зоне АТО нагрузка была такая, что  хирурги из операционной не выходили по 12-18 часов. Я был в должности операционной сестры, так что  иногда приходилось ассистировать  сразу на два операционных стола. Работали в обыкновенных палатках, расположенных в лесополосе. Только после объявленного перемирия мы смогли передислоцироваться   и занять более-менее приспособленное здание, где развернули хирургическое, терапевтическое, противошоковое отделения, две операционные и т.д.

ОБСТАНОВКУ на передовой оценивали по количеству раненых: чем  спокойней была ситуация, тем меньше раненых поступало. Большинство из них нам удавалось спасти. Но иногда отчаянная борьба за жизнь не давала результатов. Почему-то запомнился один раненый, лет пятидесяти (наверное, потому что он мой ровесник), с очень серьезными ранениями в область живота — у него был прострелен желчный пузырь, пробита почка, к тому же имелась контузия. Он рассказывал нам, что в Днепропетровске его ждёт дочка и  всё спрашивал: «Вы меня спасете?». Мы в нашем мобильном госпитале сделали для него всё, что смогли, и отправили  с реаниматологом в госпиталь в Днепропетровск.  А спустя время узнали, что после этого  он прожил, может быть, ещё сутки… Я испытал потрясение. К смерти привыкнуть нельзя даже на войне…

Но по крайней мере тот раненый не канул в безвестие в отличие от сотен неопознанных бойцов, которых со временем можно будет идентифицировать только по пробе ДНК…

Болит душа, потому что наши  парни воюют храбро, мужественно,  как настоящие герои (чем восхищались даже российские военные, с которыми нас столкнула судьба), и достойны того, чтобы мы помнили о каждом погибшем…

НЕ МОГУ не сказать о самом удивительном, с чем столкнулся в госпитале. Несмотря на то, что на войне смерть ходит рядом с тобой, раненые  желают побыстрее излечиться и вернуться назад! Горжусь Украиной, её людьми, их непоказным патриотизмом. Но с другой стороны на войне (да и не только!) не найти человека, кто бы не желал мира. В связи с этим  задумываюсь: а стоило ли доводить ситуацию в стране до военного конфликта, до таких огромных человеческих жертв, страшных разрушений, от которых мы не сможем отойти ещё долгие годы?

Я встретил на войне  землячку из Одессы, врача, которая  свой прошлогодний отпуск провела в Турции, а нынешний – в зоне АТО. Получила шесть пулевых и осколочных ранений. Но ведь удел женщин не воевать, а рожать и воспитывать детей…

ТРИ месяца на войне для меня прошли, как три года. Спасибо односельчанам, сотрудникам, коллегам, которые всё время были со мной на связи, помогали и поддерживали, как могли.  Я был в курсе всех событий в селе,  знал о положении дел в сельском совете. Коллектив, возглавляемый на время моего отсутствия секретарем Галиной Садковской, успешно справлялся со всеми задачами. О своих жене и детях уже и не говорю.  Не было дня, чтобы мы не созванивались.  Понимал их тревогу. На войне неизвестность всегда пугает. Я знаю, что им было тяжело без меня, но они ни разу ни на что  не пожаловались. Спасибо им за это.

Война располагает к переоценке ценностей. А мне помог в этом ещё и приезд друга, с которым мы сдружились в мобильном госпитале. Пошли с ним на охоту (общение с природой после ужасов войны – это то, что способно внести в душу покой и тишину), взяли с собой моего  сына. Вы бы видели, как 11-летний парнишка тянулся к нам, как интересно ему было всё,   что рассказывали и показывали ему. Я видел его счастливые глаза и в какой-то момент понял, что для меня сейчас главное на земле –  помочь раскрыться моим детям, научить их всему, что могу и знаю сам, наполнить их душу  любовью, укрепить в них уверенность в завтрашнем дне. По моему возвращению из зоны АТО мы вместе, как мечтали ещё летом, посадили персиковый сад.  Потому что без веры в то, что  на нашей земле будет мир, нельзя…

Светлана ОКОРОКОВА, с. Нерушай.