ИЗ ИНТЕРНАТА НА УЛИЦУ: ВОЛЧИЙ БИЛЕТ В ЖИЗНЬ ОТ ГОСУДАРСТВА

Жуткие истории о содержании детей-сирот, которые находятся под опекой государства, довольно редко попадают в информационное пространство. Лишь время от времени разговоры о судьбе детишек, лишенных родительского тепла, заводят и чиновники наивысшего ранга. И то, только ради того, чтобы рассказать, как прекрасно им живется в родной стране даже в условиях кризиса. Попробуй в интернат попади журналист или волонтер с благородной миссией. Так упаришься разрешения собирать, как будто навестить собираешься закоренелого преступника, а не ребенка, которому мама не читает сказки на ночь и отец не водит по воскресеньям в парк на качели. Это все потому, что двери в интернаты наглухо закрыты от постороннего взгляда. Очевидно, затем, чтобы не травмировать ранимую психику и обывателя, и благотворителя жестокой картиной реальности.

А от фактов, собранных волонтерами благотворительного фонда «Развитие» из города Мукачева, реально волосы на голове шевелятся. Не верится, что это вообще может происходить в цивилизованной стране, стремящейся к тому же в европейское сообщество. Наталья Козырь, активистка вышеупомянутой общественной структуры, рассказала леденящую кровь историю парня, который, закончив интернатное учреждение, по достижении 18 лет, оказался просто на улице. С пятью тысячами гривен в кармане от родного государства на «билет» во взрослую жизнь, в январскую стужу – в летних кроссовках, спортивном трико, двух футболках (надел все, которые у него остались из интерната) и весенней ветровке…

– Мы познакомились со Стасом совершенно случайно, – рассказывает Наталья, – подыскивали ребят для работы по программе «Наставничество». Я пошла в местную службу по делам детей (СДД), чтобы взять списки сирот, которым нужна социальная помощь. Сотрудница СДД сообщила, что недавно из интерната выпустился мальчик. «Было бы здорово, если бы вы помогли ему оформить какую-то инвалидность и определить его обратно в интернат для взрослых», – услышали мы от сотрудников социальной службы. Я так понимаю, чтобы этот ребенок все оставшиеся ему 60 лет жизни доживал «под присмотром». Его бы там поили, кормили, одевали-обували, объяснила позицию государства чиновница. И все было бы, по ее мнению, замечательно…

Безусловно, такие откровения чиновницы попросту шокировали волонтера. Ведь благотворительная организация предложила не разовую подачку, а серьезную специализированную помощь в социализации ребенка, помощь в адаптации молодого человека в современном мире. Однако такое предложение было воспринято в штыки. Это, мол, все бесполезно, зачем и кому все это нужно. Просто решите вопрос с инвалидностью и все будут довольны, настаивала сотрудница СДД.

– Первое, с чем сталкиваются интернатные дети – это полная дезинтеграция в обществе, – продолжает Наталья Козырь. – Стаса, когда ему исполнилось 18 лет, просто вывезли из Домбовской школы-интерната в Мукачево и… оставили на улице.

Ей Богу, не понимаю, как можно было оставить ребенка, который прожил 17 лет с диагнозом «умственно отсталый» на улице без присмотра? Да этот поступок похуже того, который совершила мать Стаса, когда его бросила! Она хоть бросила его на поруки государству, а не выбросила на улицу, как щенка! Сняла с себя ответственность и переложила ее на чиновников. А чиновники даже ни на кого ответственность не переложили. Просто по закону, по нашему, украинскому закону этим ребенком уже никто не должен заниматься. Всё, работа школы-интерната закончилась, парень – совершеннолетний, живи, как хочешь.

– Но этих детей никто и никогда ничему не учил, – рассказывает Наталья. – Все дети, которые находились в одной группе со Стасом, были разных возрастов. И это ситуация характерная для всех интернатов для умственно отсталых детей. Их если чему-то и учат, то по одной программе. Потом им выдают свидетельства об окончании 9 класса. Но при этом ребенок не умеет ни читать, ни писать. Он ничего не умеет! У Стаса была еще одна проблема, и, уверена, что так поступают со многими детьми: приблизительно за год до выпуска из интерната статус «умственная отсталость» меняют на статус «легкая умственная отсталость». А при этом диагнозе детям выдают справочку, где большими буквами написано, что ребенок не имеет права ни на какую социальную помощь.

Некоторое время Стасу пришлось скитаться по большому городу. За две недели он проел «матпомощь» от государства, покупал себе вкусные колбаски, пирожные, которые никогда не видел, живя за счет государства. Пять тысяч и закончились. А потом ребенка «подобрали» сотрудники СДД. Да, честь им и хвала: они устроили парня в социальное общежитие, выхлопотав для него комнатушку два на два, куда поместились разваленный диван да сбитые из тесаного дерева стол со стулом. Стасу в этом смысле просто несказанно повезло, остальные дети просто остаются на улице. И все это – по закону. Никто закон не нарушает: школа его отучила, выдала свидетельство, ему 18 лет, он трудоспособный молодой человек, должен сам себе зарабатывать на жизнь. И никого уже не волнует, что всему этому парня просто никто не научил.

Разумеется, волонтерская организация не оставила парня наедине с накопившимися проблемами. Взрослые попытались решить «детские» проблемы, чтобы адаптировать его к нормальной жизни. Первая трудность, с которой не в силах были справиться даже умные дядьки и тетки, была связана с пропиской.

– Никто Стасу прописку не сделал, хотя обязаны были сделать, – продолжает волонтер. – Потребовали военный билет, парень-то взрослый. Чтобы получить военный билет или «белый» билет, нужно было пройти медкомиссию. Пошли проходить медкомиссию, выяснилось, что у Стаса нет ни одной справки о состоянии здоровья и о сделанных ему в детстве прививках, как минимум. Да мы по сей день не можем их вытребовать из школы-интерната! Грозились «наслать» на это учреждение и прокуратуру, и журналистов! А им – все, как горох об стенку. Когда пошли решать вопрос с медкомиссией для военного билета, первый же врач отправил Стаса на лечение в стационар – с хронической формой воспаления легких. Ведь парень, когда второй раз вышел из своего общежития «в город», заблудился и сутки провел на лавочке в легких спортивных штанах, ветровке, летних кроссовках – в том, в чем его выпустили из интерната. Он сидел и мерз до тех пор, пока его не подобрала «скорая» и не отвезла в общежитие, есть еще что-то человеческое у людей…

– Когда мы начали со Стасом работать, нас все отговаривали от этой затеи: и СДД, и комендант общежития. Все в один голос твердили: зачем вам это надо, он не разговаривает вообще, он просто целыми днями лежит у себя в комнате и ничего не делает. Трудно, поверьте, ребенку что-либо делать, когда он ест раз в неделю хлеб и пьет воду. Это максимум, что у него было из питания, ел то, что приносили ему соседи по общежитию, – утверждает Наталья.

– Заниматься со Стасом мы начали в феврале, – рассказала нам Мирослава Пилипчинец, юрист и волонтер благотворительного фонда «Развитие». – Вначале я попыталась продиагностировать его знания. Ребенок не просто не умел правильно писать слова, он даже некоторые буквы не умел писать и не знал их значения. Парень слова многие не идентифицировал, не знал, что они обозначают. Пришлось возвращаться к программе начальных классов. Начали с букваря и с самого элементарного. Работать с ним было сложно, он был замкнут, не доверял людям. Поэтому первое время пришлось объясняться с парнем… рисунками.

Немного любви, внимания взрослых и вскоре Стас начал задавать интересные вопросы, заинтересовался учебой. На сегодняшний день он умеет читать по слогам, умеет писать, умеет переписывать с печатного и прописного текста. Его добровольным учителям удалось, наконец-то, добиться того, что парень понимает то, что он пишет.

– Мы идем по улице, учим с ним правила дорожного движения, учим его переходить дорогу в правильном месте, он читает названия улиц, магазинов, а мы рассказываем, за чем нужно ходить в тот или иной магазин, что там нужно и не нужно покупать, какие вещи ему необходимы, и без каких он может обойтись, – продолжает Мирослава. – Это та элементарщина, которую в полноценной семье получает каждый ребенок, даже не задумываясь над этим. Но, это те знания, без которых человек не может выжить в современном мире…

Удалось нам недолго пообщаться и со Стасом. Мальчик до сих пор еще ведет себя, как Маугли: боится или стесняется много и долго говорить и все время оглядывается на своих наставниц. Но все же, парень нашел в себе смелость, чтобы вслух заявить о том, что во время уроков в интернате их «…учителя пили кофе. Если кто-то из нас делал ошибки или не сидел на уроках тихо, нас потом на общей линейке выводили из строя, потом вели в спортзал. А в спортзале нас били… Бил сын директора школы и шофер…». Да, Стасу еще повезло, он попал в добрые руки благотворительной организации, которая уделяет ему время, учит жить и вряд ли бросит парня, как это уже сделали вначале его мать, затем – государство. По крайней мере, до тех пор, пока Стас не адаптируется и не будет готов идти по жизни самостоятельно. А как сложится судьба тысяч ребятишек, таких же, как Стас, после того, как они окажутся на улице?..

Для Андрея Черноусова, директора Ассоциации независимых мониторов, инспекция ситуации в местах несвободы в Украине – дело привычное. Причем, детские интернаты эксперты также относят к «местам несвободы», ибо эти учреждения остаются закрытыми для свободных посещений, ну и покинуть эти «концлагеря», естественно, по доброй воле никому не удается.

– В системе Минобразования более 680 интернатов, из них – 30-40 или с полсотни, я точно не скажу (они все в одном списке) – для умственно-отсталых детей, – комментирует ситуацию Андрей Черноусов. – А создание такой системы интернатов лишь подтверждает псевдоопеку государства над этими детьми. Мы видим, что мальчик, хотя и попал туда с диагнозом «умственно отсталый», при выпуске получил уже другой диагноз – «легкая умственная отсталость». Государство, как видим, «опекало» парня в кавычках, на самом же деле – не давало ему развиваться и делало из него клиента для передачи его в интернат для умственно отсталых взрослых, где он также занимал бы койко-место и обеспечивал бы работой персонал учреждения.

– К сожалению, интернатная система в Украине работает и создана для консервации тех состояний, в которых принимают туда детей или взрослых. Она не дает ни единого шанса для развития. Нельзя назвать системой обучения то, что дети целыми днями сидят у телевизора, – уверен социолог. – Вопросы социализации, самообслуживания, адаптации в обществе и формирование каких-то норм поведения – это все остается вне границ интерната. Хотя эти интернаты называются учебно-воспитательными учреждениями и, прежде всего, должны обучать и воспитывать.

Безусловно, эксперт предлагает «не грести всех под одну гребенку». Бывают интернаты хуже, бывают лучше, где повезло с директорами и педагогами, которые работают по зову сердца. Но это не влияет на «систему». Система – одна, и она не дает развиваться пациентам интернатов, она элементарно не способна подготовить ребенка к самостоятельной жизни. И это, по мнению наблюдателя, одна из главных проблем.

– Такая система интернатов была актуальна сразу в послевоенные годы, когда было очень много сирот, многие были брошены родителями с инвалидностью. Но сейчас эта система уже неактуальна, она не отвечает тем вызовам, которые стоят перед системой, – уверен Андрей Черноусов. – Ведь, если посудить, то со свидетельством, которое там получает ребенок, ему просто перекрыли весь кислород «на воле». Самое большое, на что может рассчитывать выпускник интерната, так это в лучшем случае ПТУ. И ни на что больше, даже если ребенок суперспособный и имеет желание учиться дальше. Государство попросту выдало ему «волчий» билет и фактически запретило ему развиваться…

Да, благотворительные организации сегодня пытаются приоткрыть тайны интернатных учреждений и призывают общество не быть безразличными к судьбе этих сирот. Ведь много людей – добрых, отзывчивых и неравнодушных – живут в городах рядом с этими детьми и не знают, в каких условиях они воспитываются. Наверняка среди нас, граждан Украины, найдутся волонтеры, способные помочь детям адаптироваться в социуме, просто уделить какое-то внимание этим детям, помочь им не сгинуть в жестоком мире взрослых. Такие интернаты, как правило, далеко от областных центров и о многих из них даже благотворители не всегда знают. Ведь эти дети пришли в этот мир совсем не затем, чтобы быть сразу же брошенными, забытыми и вычеркнутыми из жизни… Да, есть директора, педагоги, которые «прирастают» к этим деткам, как говорится, кожей. Они не просят у благотворителей подарков, денег. «Просто приезжайте, просто пообщайтесь с детьми», – просят они и призывают государство сделать именно эти «места несвободы» открытыми для громады. Чтобы дать шанс сиротам выжить в родном государстве…

Виктория ВЛАДИНА для Цензор.НЕТ