5 лет крушения катера “Иволга” в Затоке. Дочь погибшего: Наша семья капитана не простила

В минувшую субботу, 17 октября, исполнилось пять лет как в Затоке затонул прогулочный катер “Иволга”, унеся с собой жизни 24 человек.

В этот день недалеко от причала в Затоке возле памятника погибшим собралась небольшая группа людей в траурных одеждах. Это – родственники погибших и пострадавшие, которые сумели выжить пять лет назад во время крушения судна в штормовом море.

Тихо звучали отрывки фраз, шла панихида… Такие встречи раз в год уже стали традицией.  Эти люди стали друг другу близкими случайно – их объединила трагедия, которая навсегда отобрала у них родных, а для оставшихся в живых и сегодня проходит бурым шрамом в сердце. От этого причала 17 октября 2015 года отходил в свой последний рейс катер “Иволга”, взявший на борт 44 человека – порыбачить – вместо разрешенных 12. Правда, капитан судна Александр Кнышов, выживший, и спустя пять лет после трагедии в суде настаивал, что пассажиров было “всего лишь” 36.

“Наша семья его не простила, – отмечает изданию “КП” в Украине” дочь погибшего во время крушения “Иволги” Владимира Десатова Алина Лахман. – Нам лично никто не приносил извинения. К нам было такое отношения на суде со стороны капитана, будто мы к нему домой пришли. Капитан лично на меня открывал рот, очень много себе позволял, кричал… И, конечно, десять лет (полученный капитаном срок) – это недостаточно, но это максимум по этой статье”.

Александра Кнышова изначально приговорили к девяти годам лишения свободы – такой приговор суд вынес в октябре прошлого года. Но потерпевшие потребовали более жесткого наказания – и в 2020-м добавили еще год… По предыдущему приговору капитан должен был выйти на свободу в эти дни. Сейчас, по словам родственников погибших, он подал апелляцию и до сих пор находится в СИЗО. Отвечает по статье “нарушение правил безопасности при эксплуатации водного транспорта”. Максимальное наказание – десять лет тюрьмы.

“Хотя в тюрьму он так и не попал, – отмечает Алина Лахман. – По закону Савченко на момент вынесения предыдущего приговора он восемь лет из девяти уже отсидел – четыре года был в СИЗО. А когда дали еще год, подал апелляцию – и так и остался в изоляторе”.

В эту годовщину в Затоке почти весь день моросил дождь, солнца не было. Пламя свечи колебали легкие дуновения ветерка. Тогда, пять лет назад, ветер был куда сильнее… На море, как и обещали заранее синоптики, разыгрался настоящий шторм.

Погода могла стать сдерживающим фактором для почти полусотни рыбаков и капитана, но не стала… Успокоенные словами капитана, что в море все равно выйдут, 24 человека отправились на свою последнюю рыбалку. Двух из них так и не нашли – числятся без вести пропавшими. На памятнике указаны фамилии 22 погибших, между ними – два пропуска. Их заполнят, когда найдут останки. Родственники уверены, что они были на этом катере. Также страшные воспоминания о том дне хранят в своем сердце еще два десятка выживших.

“Это нельзя забыть. Время не лечит совершенно, просто немножко притупляет воспоминания, – тихо произносит Алина Лахман. – Вспоминается постоянно… Жизнь разделилась на до и после”.

Накануне того дня, узнав о штормовом предупреждении, Владимир звонил капитану – спросить, выходит ли катер в море, учитывая такую погоду. Капитан не счел шторм чем-то из ряда вон выходящим. Это успокаивало.

“Мы узнали из новостей о том, что катер перевернулся, – вспоминает  Алина Лахман. – Узнав, капитану мы не звонили – у нас был только номер отца и его друга, который и позвал его на рыбалку. Это тяжело вспоминать… Начали звонить отцу, но его номер уже не отвечал… И не ответил больше никогда”.

Для инженера-электрика Владимира Десатова рыбалка была любимым хобби. Впрочем, он не проводил с удочкой все выходные, тем более нечасто выходил за рыбой в море. Рыбалка от силы – раз в год. Это октябрьское плавание и вовсе было первым для него в том году и третьим из таких выходов в море вообще. Ему было 50 лет.

Никаких предчувствий у семьи Десатовых накануне не было. Да и какие предчувствия, если знали наверняка, что на море будет ветер. Конечно, переживали, но положились на ответственность капитана.

“Не могло быть, что он вышел и не знал, что там будет в море – рыбаки сами ему и сообщали прогноз погоды. Переоценил свои возможности”, – отмечает Алина Лахман.

За все пять лет родственники погибших и пострадавшие не услышали слов сожаления и извинений из уст капитана.

“Конечно, хотелось услышать извинения и что он принял вину на свой счет. Он не считает себя виновным полностью, только частично – что он нарушил скоростной режим, – рассказывает Алина Лахманн. – Он не считает, что он погубил, убил людей… Лишь “частично виновен”… Это мы берем, грубо говоря, машину, которая не исправна, и капитан это знает. Но пассажиры-то не знают этого. Кто знал, что там чего-то не хватает, характеристики же не читали. Да и не видели, сколько там было людей – каждый себе потихоньку заходил, да и все”.

Для семьи Десатовых трагедия стала рубежом – жизнь разделилась на “до” и “после”. На фоне стресса сразу после гибели Владимира заболела его супруга и мать Алины – рак.

“Врачи сказали, что был очень сильный эмоциональный всплеск, – отмечает Алина Лахман. – Слава богу – вовремя обратились. Еще до сих пор есть лечение, проверяемся, но уже более-менее нормально”.

Для многих из тех, кого коснулась эта трагедия, воспоминания о ней до сих пор настолько болезненны, что люди не находят в себе силы вспоминать вслух.

Владимир Турица – единственный серьезно пострадавший из выживших, ему винтом катера сломало обе ноги. Тогда, пять лет назад, Владимир много общался с журналистами. Сегодня же говорить об “Иволге” не соглашается.

“Для него эта тема очень болезненная, мы даже дома практически ее не поднимаем, – ответила журналистам супруга Владимира Галина. – Но я передам вашу просьбу”.

Ответа от Владимира так и не последовало – мужчина не захотел бередить старые раны.

Вспоминать трагедию не хочет и еще один бывший на судне рыбак, Андрей Петков. Высказался только насчет приговора капитану – по его словам, “можно было бы и жестче”.

Напомним, катер “Иволга” затонул 17 октября 2015 года в Затоке  Одесской области, когда возвращался с рыбалки. Это был рыболовно-прогулочный катер, на котором могли находиться 12 человек и трое членов экипажа. Однако на катере было больше 40 человек – одной из причин крушения называли также перегруз судна в разы.

Судно вышло в море в семь утра, а опрокинулось уже в 15:30.

Капитан судна нарушил множество инструкций: не включил радиолокационную систему, выходил не с обустроенных причалов, а со стихийного места, в случае аварии с катера не был подан сигнал SOS.

Во время крушения погибло 22 человека, еще двое числятся пропавшими без вести.