День водного хозяйства: интервью с начальником Килийского управления, которое обслуживает водой три района Бессарабии

Сегодня, 7 июня, Украина отмечает Международный день водного хозяйства. В преддверии праздника информагентство “Бессарабия INFORM” решило пообщаться с руководителем Килийского управления водного хозяйства, которое обслуживает водопользователей Килийского, Арцизского и Татарбунарского районов. В беседе с относительно новым руководителем мы обсудили проблемы предприятия, а также узнали о реформах и модернизации, которые запланированы на ближайшее будущее и уже проводятся на предприятии.

Для начала познакомимся. Сергей Андреевич Просяник возглавляет Килийское межрайонное управление водного хозяйства без месяца год – с июля 2019 года. До этого несколько месяцев работал заместителем экс-руководителя. Был назначен на должность руководством Государственного агентства водных ресурсов Украины в результате прохождения конкурса. Родом из города Золотоноша Черкасской области, однако последние 20 лет проживал в Киеве, где женился и стал отцом дочери. Получил три высших образования по специальностям юрист, эколог и менеджер, поступает в аспирантуру. Большую часть трудовой деятельности провел в органах рыбохраны, где и начал карьеру младшим рыбоохранным инспектором. Возглавлял три крупных рыбинспекции, экологические инспекции, работал в системе Минэкологии, перед революцией в 2014 году покинул должность начальника Управления экологической инспекции южного берега Крыма. Занимался частной юридической практикой,  открыл собственное дело, которое сегодня возглавляет супруга. Получил 10 ранг государственного служащего. Хобби – охота и рыбалка. На данное время в связи с занимаемой должностью проживает в Килии. 

– Сергей Андреевич, Вы на должности уже почти год. За это время какие изменения в работе Килийского межрайонного управления водного хозяйства Вы бы хотели выделить? 

– В течение всего года в приоритете было важное направление – значительная оптимизация. Как инфраструктуры и оборудования, так и штата сотрудников.

– Почему это необходимо?

– Чтобы предприятие могло зарабатывать, развиваться и платить достойную зарплату людям вместо того, чтобы нести затраты на обслуживание никому не нужного оборудования, которое уже никогда не будет работать. Чтобы было понятно, объясню на примере. На базе Килийского управления числятся 97 насосных станций, из которых работают всего 28. Дунай-Днестровская оросительная система, включающая 27 насосов, не востребована вообще, она не работает больше 25 лет. Остальные просто не имеют потребителей, проще говоря – никому не нужны около 5-10 лет. Есть оборудование, в том числе из автопарка, которое уже нельзя эксплуатировать.  По всем нормам оно должно быть списано, а мы его продолжали использовать, что является реальным нарушением требований охраны труда. Исходя из этого на уровне Киева и области принято решение модернизировать работающую и востребованную технику за счет списания старой. То есть списываем физически и морально устаревшее неиспользуемое оборудование, сдаем его на металлолом и за эти средства покупаем что-то новое: комплектующее, механизмы. В планах закупка земснаряда, которого нет во всей области – он закроет ряд серьезных проблем. Это все мы получим за счет того, что давно заросло бурьяном, десятки лет не эксплуатировалось, а если и эксплуатировалось, то на его ремонт тратится столько, что за эти деньги проще купить новое. Это вызывает скоропалительные обвинения некоторых людей в том, что я пришел на должность якобы для того, чтобы все разворовать и сдать на металлолом. Однако невозможно развиваться, двигаться в будущее, не избавившись от балласта прошлого. Также мы – госструктура, и все, что мы делаем, подкреплено решениями руководства госводагентства, нормативными документами и многочисленными проверяющими инстанциями. Из-за бумажной волокиты некоторые процессы затягиваются на два, три, пять и больше месяцев. Но все, о чем я говорил год назад при вступлении в должность, осуществляется. Начиная от кадровой реформы, заканчивая технической.

– А какая, на Ваш взгляд, главная проблема предприятия?

– Безусловно, кадры. Даже не деньги. Деньги на втором месте.

– То есть, кадров не хватает, но сокращать нужно?

– Не хватает специалистов узкого профиля, не боящихся брать на себя ответственность. Причем, начиная от водителей, заканчивая инженерами. В первую очередь, мы не можем найти достойных профессионалов по причине того, что из-за финансовых сложностей люди получают низкие зарплаты. Остались специалисты, как правило, пенсионного возраста, которым уже тяжело работать. Та же история с руководящими должностями. Мы уже полгода не можем найти главного механика.

А сокращение связано с совершенно другим – с ликвидацией объектов, которые не работают и уже не заработают. Это насосные станции, которые обслуживают, как минимум, 200 человек. Они там находятся, чтобы объекты не разворовали, чтобы каналы, трубопроводы, имели хоть какой-то внешний вид. Разве в этом есть смысл? Это убытки. Поэтому как только будет ликвидироваться невостребованный объект – будут сокращаться сотрудники, работавшие на нём. Это не значит, что люди плохие, что они плохо выполняли свою работу, или кто-то нравится, а кто-то нет. Сокращается инфраструктура (балласт, который висел на плечах предприятия 20-30 лет) – сокращаются люди. Вот так проводится реформа. Нужно менять подход, ведь то, что сегодня зарабатывается двадцатью работающими объектами в итоге тратится на содержание семидесяти неработающих. Это глупо и неправильно.

– Нам известно, что большие расходы терпит предприятие из-за огромной потребляемости старым оборудованием электроэнергии. Можно ли это исправить?

– Во-первых, мы запустили рынок электроэнергии. Сейчас в системе “Прозорро” мы объявили международный тендер по закупке энергии на рынке. Для этого мы впервые за много лет закрыли вопрос покупки умных приборов учета, которые требовали от нас как время и законодательство, так и энергоснабжающее предприятие. Таким образом, по всему Управлению мы закрыли вопрос учета электроэнергии. Также мы на финальной стадии внедрения программы, которая будет вести учет воды и энергии. Это наш продукт, для нас его пишут программисты. Мы хотим полностью (возможно, не до конца этого, но точно до конца следующего года) закрыть вопрос современного контроля учета воды. Программа подразумевает полную автоматизацию, чтобы человек не имел возможности вмешиваться. Это раз и навсегда пресечет воровство, ведь мы заинтересованы в этом.

– А как пресечь воровство элементов оросительной системы? Не так давно, к примеру, была совершена кража плит с оросительного канала. Не раз происходили кражи труб и насосов.

– Сейчас мы устанавливаем систему видеонаблюдения. До конца года мы завершим процесс обеспечения видеоконтроля по всем нашим ключевым объектам. Начали с территории управления, продолжаем по самым подверженным кражам объектам. Некоторые объекты хотим обеспечить дополнительной охраной. Это мы делаем за наши собственные средства. Бюджет обеспечивает только заработную плату, и то не в полном объеме.

– То есть на предприятии есть задолженность по заработной плате?

– Нет, недостающую часть мы покрываем со спецсчета, то есть денег, которые заработало предприятие. Чтобы заплатить зарплату 616 сотрудникам (такое количество рабочих трудоустроены на предприятии на сегодняшний день, – ред.), около 600 тысяч мы вынуждены добавлять ежемесячно. Это без учета премий и расходов на дополнительные нужды. Бюджет покрывает питьевое водоснабжение, сбросы, дренажи, то есть технические регламентные работы, насосных, которые откачивают воду, регулируют экологический баланс в регионе. Чтобы выплатить людям премии, нужно еще больше зарабатывать. Для того, чтобы дать среднестатистическую зарплату 6-7 тысяч гривен, нужно каждый месяц со спецсчета снимать 2 млн гривен. И это не в идеале, это критический минимум. Мы зарабатываем эти деньги, но только в сезон, а он длится всего 3 месяца. Частично решит вопрос кадровая оптимизация, которую мы проводим уже около года. Та численность сотрудников, которая есть сейчас, далека от оптимальной. При этом у большинства сотрудников низкий уровень квалификации, есть много недобросовестных людей, которые устраивались на предприятие, преследуя не самые благородные цели. Мы убрали руководителей в селах, потому что в каждом селе появился царёк в виде начальника участка, который позиционировал себя людям чуть ли не богом, на которого они должны молиться, потому что вода нужна всем. Мы эту систему разрушили, сделав простой и понятный механизм управления и продолжаем работать в этом управление. Самое главное, чтобы пользователь получал хорошую услугу, платил за нее, а в случае необходимости мог рассчитывать от специалистов на местах на квалифицированную помощь, которая прописана в договоре.

– Сегодня очень низкий Дунай. Это вызывает трудности?

– Это огромная проблема! Мы активно расчищаем всю мелиоративную систему, потому что уровень уже не позволяет осуществлять привычный забор воды. А если Дунай еще упадет, ситуация будет критической. В ближайшие месяц-два мы планируем произвести закупку земснаряда, о котором я уже упоминал выше. Это механизм, который по принципу пылесоса проводит расчистные и дноуглубительные работы в водоемах. Если говорить проще, он  вытягивает и выбрасывает на берег грунт со дна. В нашем случае это все каналы, которые подведены к Дунаю, транспортирующие каналы, а также подводящие к Килийскому групповому водопроводу. Там ситуация уже критическая. Если Дунай упадет еще, район может остаться без питьевой воды. Поэтому этот механизм очень важен, хотя и стоит больших денег.

– Десятками лет простаивает инфраструктура предприятия. Что планируете делать с ней?

– Здесь мы тоже намерены навести порядок. Большую часть мы хотим передать в собственность территориальных громад, потому что обслуживать то, что предприятию не нужно, не логично. В итоге в системе агентства должно остаться только то, что реально используется, что можно модернизировать, развивать. А балласт и неликвид, от которого откажутся территориальные громады, мы просто хотим списать.

– …конечно, этот процесс вызывает очень много спекуляций?

– Куда без этого? Мы постоянно слышим, что мы только все вырезаем, вывозим, грабим. Но есть же законная процедура. Мы же не приходим и самовольно режем, а потом сдаем на металлолом. У нас на это есть законное основание, каждое наше действие подкреплено разрешающими документами. Но оппозиционеры не брезгуют на этом спекулировать. Думаю, время покажет и все расставит на свои места.

– Что еще из крупных проектов, не считая оптимизации, Вы можете выделить в Вашей работе?

– Мы запустили очень важный проект биомелиорации. Это очищение водоемов, на которое нами не будет потрачено ни копейки. На технических водоемах (подчеркну, только технических, не природных) частное предприятие будет заниматься разведением рыб-мелиорантов, которые помогут избавиться от загрязняющей каналы растительности. Совместно со спонсором, представителем бизнеса, и наукой, разработана и запатентована научная программа по биологической очистке водоемов, и мы практически готовы к запуску этого процесса. В чем он заключается: у нас есть большая проблема с растительностью в технических водоемах, которая их загрязняет, уменьшает пропускную способность каналов, а также провоцирует сгорание насосов, особенно при таком низком Дунае. На борьбу с этим уходят колоссальные объемы топлива, которые тратятся на очистку каналов. А все решается гораздо проще. Будут запущены специальные виды рыб-мелиорантов, питающиеся этой растительностью. Зарыбление осуществит частное предприятие. То есть мы предоставляем водоемы, нуждающиеся в очистке, чтобы рыба их очистила. Частное предприятие, в свою очередь, заработает на рыбе. В подаче водных ресурсов рыба нам не помешает. В итоге мы получим чистые водоемы без затрат и использования химии. Это экологически чистый способ. Эффект не быстрый, он будет виден спустя два-три года. Но если ничего не делать – ничего не будет. Занимались мы этим проектом с первых дней моего прихода на должность и вот, наконец, выходим на финишную прямую.

– Как так сложилось, что огромная оросительная система, которая когда-то была востребована, сегодня никому не нужна?

– Дунай-Днестровская оросительная система, как по мне – это изначально большая ошибка Советского Союза. Это часть большой научной программы, которую советская власть не довела до конца. Был передамбован Сасык в надежде, что он будет пресным и послужит источником орошения. Но вода этого водоема имеет большую минерализацию, орошать этой водой невозможно. За управлением числится около 93,5 га орошаемых земель, из которых поливаются всего 15-18. В связи с тем, что “Дунай-Днестр” не работал, мы хотим списать некоторое оборудование, а саму систему оставить и модернизировать: поставить опреснители на воду из Сасыка, или протянуть ветку из Дуная. Если там совсем не будет воды, земля со временем превратится в пустыню. Сделать это можно значительно усовершенствовав систему. Нам не нужны эти здания трехэтажные, сейчас их легко заменят миниатюрные двигатели. То есть у нас есть громадная махина, которую нужно сделать меньше, модернизировать и запустить людям воду с гораздо меньшими потерями, чтоб она была, в первую очередь, доступна по цене. Сейчас там стоят мегаваттные насосы, из-за которых вода по цене золота. Пора кардинально менять мышление, подходы, поскольку в том виде, как оно было, оно уже не работает, даже государство не способно датировать эти расходы.

– Это будет спасением от таких засух, как в этом году?

– Конечно, без орошения того района не будет. Без воды люди покидают эти земли, не рискуют засевать поля. Это проблемный вопрос, мы его уже сдвинули с мертвой точки. Работаем над ним с Институтом проблем мелиорации. Я думаю, что результаты не заставят себя ждать. Просто пришло время брать на себя ответственность и в итоге люди почувствуют разницу. Пора принимать меры в отношении колоссальных потерь в транспортировке воды. К примеру, мы толкаем воду в Татарбунары и Арциз. Для этих районов это ближайший источник пресной воды. При этом имеем 80% потерь. Это все отражается на цене. По мнению людей, это должно датировать государство, но это не так. Мы идем в Европу, часть требований касаются госводагентства. Поэтому процесс реформ сегодня внедряется везде – начиная от Киева, заканчивая низами. В большинстве приходят более молодые, прагматичные, целеустремленные руководители, которые способны принимать волевые непопулярные решения и идти по пути модернизации и оптимизации. Конкретно здесь, в Килии, еще советский союз в этом плане не ушел. А время диктует новые правила.

– А есть ли у Вас пример для подражания среди коллег, у которых Вы перенимаете опыт для своей работы?

– Мы смотрим на Каховское управление, на Херсон, где уже пройден этот путь, который начат у нас. Там уже стоит новое оборудование, проведена инвентаризация. Мы дружим, общаемся, обмениваемся опытом. Я им очень благодарен за поддержку во многих технических вопросах. Они первые в Украине, это мощная система, там очень сильные специалисты. Мы ездим, смотрим, по своим возможностям пытаемся что-то перетянуть, двигаемся.

– К слову о Херсонсой области. Только там и в Килийском районе масштабно выращивается белое золото –  рис. Хватает ли мощностей для этого направления, и какие есть проблемы? Ведь мы знаем, что на всех стадиях роста рис должен быть залит водой.

– Мощностей для выращивания риса у нас более чем достаточно. Но техника, которая подает воду на рисовые чеки, очень энергоемкая. Эти затраты можно и нужно сократить. В том числе, поэтому мы объявили международный аукцион покупки электроэнергии. Мы надеемся на 10-15% сэкономить для рисовиков и не только затраты на электроэнергию. Сейчас мы пользуемся универсальной услугой – она самая дорогая. В течение месяца, думаю, мы зайдем на рынок.

– Почти год внедрения реформ внутри предприятия, и уже можно пожинать плоды? Или рано говорить о результате?

– Думаю, существенный результат мы увидим в следующем году. Но уже и в этом пользователи смогут ощутить разницу. Мы подняли услугу, пользователи уже сейчас видят, куда идут деньги, понимают, что мы закупаем, чувствуют оптимизацию, которая проходит. Кроме того, они скоро ощутят на своих карманах это в положительную сторону – не путем подорожания, а путем улучшения качества оказания услуги, которую они хотят видеть. Самое главное – стабильность и экономия. Если мы сэкономим для пользователей миллионы на электроэнергии – это уже будет большой плюс. Думаю, все движется в правильном направлении.

–  С какими трудностями на пути реформ приходится сталкиваться?

– Реформы уже оценены высшим руководством, но многим сотрудникам здесь, в Килии, трудно со мной работать. За год у меня практически не было выходных, я приехал сюда не жить, а добиваться результата. Я привык учиться и разбираться во всем сам. Не то, чтобы я не доверяю специалистам, просто пока не разберешься сам, невозможно эффективно управлять. Таким образом, жизнь меня научила многому. А люди здесь в большинстве привыкли работать по-другому. Из-за этого, думаю, будет еще много кадровых изменений. В процессе реформ нужны сильные люди рядом. Не потому что кто-то плохой или хороший, а потому что время, жизнь, страна, направление Украины заставляют иначе переосмысливать, что такое государственное предприятие, как им нужно управлять, и какой должен быть результат.  Многие, кто работают, имеют “коммунистическую” жилку, а будущее уже наступило. Сейчас нужно зарабатывать, чтобы развиваться и платить людям достойную зарплату, а не надеяться, что государство покроет все, а значит и напрягаться не стоит. Сегодня нужен эффективный и современный менеджмент.

– А удалось ли себе в подкрепление привлечь в Килию специалистов из других городов?

– Мы работаем над этим вопросом. Есть люди с большим европейским опытом работы, которые на правах консультантов всегда на связи, несмотря на то, что живут они за рубежом. Я могу попросить у них совета, положиться на них, они всегда подскажут и помогут в реализации того или иного проекта. Но приехать в Килию, бросить свой бизнес из-за зарплаты в 7 тысяч… Поэтому во многих ситуациях приходится опираться на личные контакты, достигать некоторые цели исключительно благодаря связям, которые мне дала жизнь. Они реально приносят плоды. И мы не тянем на это деньги из бюджета, не предлагаем современным менеджерам зарплату 100 тысяч, которую они получают у себя в бизнесе. Люди мне помогают чисто по дружбе.

Мы также  пытаемся внедрить удаленный вид работы. Есть результаты, мне это очень нравится. Так у нас сейчас работает адвокат очень грамотный с десятилетним стажем работы. Не находясь здесь, человек закрыл все юридически сложные позиции предприятия. Этот процесс считаю очень правильным, возможно, некоторые должности мы переведем на удаленный доступ. Это не запрещено законодательством, требует меньших затрат, но при этом приносит не меньше результата. Понятно, что электрик не может работать удаленно, а вот админперсонал вполне может.

– От некоторых Ваших ответов складывается впечатление, что Вы здесь для того, чтобы провести экспресс-реформу, а потом уехать. Так ли это?

– Вообще по своей сути я такой человек – пришел, поставил на колеса, показал, как нужно, а потом мне становится скучно. Я считаю, что любой чиновник, должностное лицо не должен задерживаться на одном месте более пяти лет. Ты просто начинаешь обрастать тем, что тебе не нужно. Для любой работы достаточно два-три года, чтобы показать, способен ты или нет. С учетом того, что здесь 30 лет был застой (я не говорю, что ничего не делалось, но стояло на месте, тянуло вниз), нужна серьезная встряска. Я не хочу загадывать наперед. Говорят, что тот, кто однажды попробует дунайской воды, тот не уедет. Сначала нужно сделать то, зачем я приехал, а дальше люди оценят, ведь время покажет, рассудит и расставит все на свои места. Для меня главное, чтобы было отчетливо видно, как было, а как стало.

– А критика Вам мешает или наоборот взывает к действию?

– Я это понимаю так: если критикуют, значит человек что-то делает, а не просто движется по течению. Сейчас, пока все ломается, реформируется, действительно тяжело сказать со стороны наверняка – правильно я поступаю или нет. Я думаю, что правильно.

– Хотелось бы услышать Ваш комментарий по поводу конфликта, который произошел недавно на острове Кислицкий. Тогда в Ваш адрес было сказано много неприятных слов. Ситуация прояснилась? 

– Кратко расскажу по самому конфликту. Мы все ходим в магазин, правильно? Там нам, к сожалению, ничего бесплатно не дают. Мы все покупаем электроэнергию, платим за коммуналку. Это ведь все не бесплатно, да? Почему же тогда на острове Кислицкий люди считают, что они вправе нелимитированно, в ущерб другим водопользователям и бесплатно осуществлять забор воды? Что пользоваться государственным дренажным каналом также можно бесплатно, а при этом еще  разрушать государственную инфраструктуру? У нас не стояла и не стоит  цель отключить от полива пользователей. Мы добиваемся упорядочивания и законности этого процесса, чтоб пользователи получали документальное разрешение, как это предусмотрено законом. На Кислицком у нас находится насосная станция, которая из-за отсутствия спроса не работает уже несколько лет по причине того, что люди самовольно установили насосы, разрушая для этого дамбу, и пользуются водой в нелимитированном количестве. Это продолжается десятками лет. Чем дальше – тем хуже. В итоге специально построенная насосная станция не востребована, мы ее содержим и обслуживаем за государственные средства. И все это зря. Вместо того, чтобы запустить цивилизованный забор воды, нас делают заложниками ситуации. Поэтому мы выявляем эти самовольные врезки, которые идут через дамбу. Повторюсь, у нас не стояла цель отнять у людей возможность поливать свои земли. При этом сохранность дамб и насосов – это наша ответственность. И не пускать на гособъект, на свое рабочее место, работников управления – это уголовное дело. Правоохранители должны дать этому надлежащую оценку. Если не дадут, мы будем обращаться в высшие структуры.

При этом, нарушая нормы законодательства, наши оппоненты нашли способ воспользоваться этой ситуацией в своих целях. Я – аполитичный человек, не депутат, не отношусь ни к каким партиям. Я не госслужащий, я руководитель государственного предприятия. У меня свои задачи, которые передо мной ставит непосредственно Киев. Никак не органы местного самоуправления, и даже не область. Меня назначает глава госводагентства, поэтому влиять с помощью каких-то политических решений, оскорблять, вмешиваясь в мою личную жизнь, публикуя мои фотографии без моего согласия, выдергивая из контекста моих постов или статей выгодную для себя информацию и манипулировать фразами и фактами, никто не в праве. Точно такие же ситуации произошли на о.Степовой в Килии и в с.Баштановка Татарбунарского района. Только там люди попытались найти компромисс, как им решить вопрос в правовом поле. Они  сделали документы, мы имеем официальные договора, и пользователи спокойно берут столько воды, сколько им нужно. Почему же на Кислицком не так? Дело в наших оппонентах, “активистах”, которые ввели в заблуждение простых людей.

Мы обратились в полицию, в экологическую инспекцию Украины – это единственный орган, который устанавливает самовольный факт забора воды. Правонарушения однозначно будут проверяться, виновные понесут наказание, вплоть до уголовного. Как эколог я увидел там не только проблемы, связанные с водоснабжением. Нарушители уничтожают вековые деревья, разбирая их на дрова, самовольно устраивают пасеки, занимают участки. Группа лиц почувствовала себя хозяевами острова. Думаю, что рано или поздно все станет на свои места.

– Давайте на время отложим проблемы и обязанности и вспомним, что в это воскресенье Украина будет отмечать День водного хозяйства. Что бы Вы хотели пожелать своим коллегам и подчиненным?

– Конечно же, здоровья , терпения, успеха, понимания и вклада в развитие водной отросли! Чтобы труд каждого был оценен по достоинству, чтоб работа приносила удовольствие и результат. И процветания нашему общему делу. С наступающим праздником!